Артем Латышев — спасатель международного класса, работающий в Южном региональном поисково-спасательном отряде МЧС России и отдавший делу спасения людей почти половину своей жизни. С 1997 года, когда он впервые переступил порог Сочинской территориальной поисково-спасательной службы, прошло 23 года. За его плечами сотни спасательных операций.
В 2020 году в рамках XII Всероссийского фестиваля «Созвездие мужества» он признан лучшим спасателем МЧС России. Как спасение становится делом жизни и как оно меняет жизнь спасателя – рассказывает наш герой.
— Расскажи, как ты попал в МЧС. Чем занимался до этого?
— Друзья-товарищи привели, с которыми мы занимались вместе альпинизмом. Встретились мы с ними как-то, а они к себе зовут, в отряд. А я и спрашиваю, что интересного? Рассказали, что работа разнообразная, горы, пещеры, лес, техногенка. Как раз тебе по плечу. И компания отличная там была! Каждый человек – имя, легенда: Коля Поляков, Коля Узиков, Макс Дзагания, люди и спасатели высшего класса.
В альпинизм я попал так: начал в «Спартаке» заниматься после 8 класса – там секция была. После этого, в училище, на практике учебной попал на ДОЗ (деревообрабатывающий завод, располагавшийся в микрорайоне Донская города Сочи) в цех работать. Оказался в бригаде, где бригадиром был Горюнов Геннадий Дмитриевич – председатель секции альпинизма «Строитель». Он меня к себе перетянул и закрутилось. Вот там все мы и познакомились. Когда я после армии пришел, думал обратно на завод идти, но советское время закончилось, перестройка началась, и там никого не осталось. Пару лет я работал монтажником-высотником, а потом мне предложили стать спасателем. В отряд МЧС брали людей, которые занимались спортом, сопутствующим работе спасателя – это туризм, альпинизм, спелеология, водный туризм. Плюс нужны были рекомендации спасателей, которые уже работали. Все мы друг друга знали, вне зависимости от того, где занимались, в какой секции, ходили в горы или по рекам. Это здорово упрощало адаптацию в коллективе, разные бытовые моменты.
— Сколько спасателей было в отряде, когда ты пришел работать? Зоной вашей ответственности был весь город Сочи?
— В службе было около 30 человек и всего два подразделения, расположенных в Сочи и Красной Поляне. Поляна работала по своим горам, мы – по своим, плюс этому были выезды по городу. В Сочи было человек 13-14. Тогда еще не было службы на акватории, прикрывающей море от Лазаревского до Псоу, в смене работали два спасателя, водитель и оперативный. Отряд небольшой был, комната отдыха спасателей находилась рядом с оперативкой. Вся наша жизнь там и проходила, на этом пятачке.
— Твои самые первые спасработы – это транспортировка тела погибшего туриста-одиночки с ледника на горе Чугуш. Первый раз ты шел не просто в горы, а по работе.
— Да. Вокруг были люди, которых я знал – это помогло мне адаптироваться. По работе, по взаимодействию друг с другом – все гладко было. Психологически было тяжело — первые работы, с погибшим. Когда мы пришли, я смотрел, как парни работают, как они относятся к происходящему. Мы спокойно спустили носилки вниз, с ледника на Османову поляну, оттуда на машине уехали в отряд. Сделали важное дело – человека родным вернули. Это очень серьезная работа, здесь эмоции не нужны.
— У тебя за плечами более 600 поисково-спасательных работ. Ты все помнишь? Какие из рабочих моментов запоминаются сильнее всего?
— Разное запоминается. Однозначно – первые запомнились. Потом обрывы ЛЭП, когда Сочи весь остался зимой без света после ледяного дождя, и мы помогали искать и ликвидировать порывы сетей в горах. В городе тогда стояли сильные морозы, лежал снег, а у жителей не было ни холодной воды, ни света. В 1999 году была первая авиакатастрофа – мы ездили в Батуми на место падения Ил-18 с российскими пограничниками. Авиакатастрофы – это всегда техногенные работы, которые требуют умения оценивать, мыслить и взаимодействовать. Как пример – падение вертолета на горе Фишт. Вроде бы 3 сентября, а там, наверху уже выпал снег. Дня три мы просто не могли подойти к месту катастрофы, потом еще несколько дней искали место падения – все так засыпало снегом, что никаких следов не осталось. И это на скалах. В Сочи Африка, а там – мороз и снег. Нельзя забыть Донецк, когда мы работали в полевом медицинском госпитале на границе с Украиной.
— Одни из самых сложных работ в природных условиях – это работы в пещерах.
— Да. Есть такая пещера Осенняя на хребте Алек. А в ней узость, называемая Поцелуй принцессы. Именно эта узость и делает Осеннюю одной из самых сложных пещер в России. Там надо ползти на выдохе, голова набок, каска еле проходит, а почти на выходе ты заклиниваешься головой и перестегиваешься, чтобы выбраться. И вот ниже этого места разбился спелеолог. И вроде не глубоко, и обход есть, но через него тело не транспортируешь – надо чуть ли не взрывать ход. Пришлось вытаскивать парня из носилок, подвязывать и доставать. Все идеально сделали и очень быстро, малой группой работали.
— За столько лет работы ты наверняка заметил, что есть некая цикличность в спасательных работах. Зимой – лыжники, осенью – грибники, например.
— Да, конечно. Зимой у нас всегда работа на горнолыжных курортах – спасатели называют ее лыжкой. Тогда были дежурства на Альпике-Сервис. Весной мы готовились к соревнованиям, летом – всегда туристы, август-сентябрь – смерчи и наводнения, осень – грибники, туристы и спелеологи. 20 лет назад было так и сейчас мало что изменилось. ДТП, пожары тоже всегда были и будут, в любое время года.
— Что самое тяжелое в твоей работе?
— Когда друзья погибают. Это самое тяжелое. Уходят лучшие и каждый из них бесценен.
— Что в своей работе ты ценишь превыше всего?
— Коллектив, дружбу. Как ни крути, а спасение людей – это коллективный труд. Сегодня этот человек варит суп на всю группу, а завтра будет тебя страховать – доверие должно быть абсолютное.
— Тебя самого эта работа изменила? Что она тебе дала?
— Я ощущаю удовлетворение от работы. Она не однообразная: мое рабочее место – это вся зона ответственности ЮРПСО. Завтра я могу оказаться в горах, послезавтра на море. Романтика!
— Как семья относится к твоей работе, неизбежно требующей полной самоотдачи?
— Положительно. И выбора нет, потому что когда мы с любимой познакомились, я уже был спасателем. И она это приняла. Да, бывало долгое отсутствие по работе, но разлука только укрепляет отношения. Мы вместе прошли все тяготы моей службы. Если ночью с работы звонок, что надо ехать, это не вызывает удивления. Хотя сейчас я все больше времени уделяю семье – появились дети. Я насладился работой, теперь наслаждаюсь семейной жизнью.
— Твои дети гордятся тобой?
— Да! Говорят «Мой папа – спасатель!», гордятся. Рад, что они мою работу воспринимают так, значит, не зря работаю.
Беседовала Мария Спиридонова
